ГЕЛЬБЕР Бруно-Леонардо (р. 19. III 1941)

Еще в 1965 году Иоахим Кайзер писал в своей книге о пианистах: "Самым устремленным, внушающим самое большое доверие и, вероятно, также самым серьезным из молодых пианистов представляется мне Бруно-Леонардо Гельбер". Эти слова относились к аргентинскому артисту, не достигшему и 25 лет, однако уже пользовавшемуся не меньшей известностью во многих странах, чем его сверстница и соотечественница Марта Аргерих.

Судьбы обоих артистов вначале были сходными. Оба они рано начали концертировать, переехали в Европу, чтобы совершенствоваться, занимались у видных педагогов, выступали в конкурсах. Правда, здесь успехи Гелъбера были менее внушительными: его высшее достижение - третья премия в Париже на конкурсе М. Лонг-Ж. Тибо в 1961 году. Но, несмотря на это, публика принимала его гораздо лучше, чем большинство конкурсных триумфаторов. В ту пору его отличали серьезность творческих намерений (он дебютировал в Европе концертами Брамса и Бетховена), не по годам тщательная отделка деталей исполнения, свежесть и грация фразировки, умение слышать музыкальную ткань „в разрезе" и владеть формой в целом. Как свидетельствовал тот же Кайзер, его прочили в пианисты "ранга Гилельса или Гизекинга".

За прошедшие десятилетия талант Гельбера претерпел определенную эволюцию, направления и результаты которой не во всем соответствовали ожиданиям специалистов. Гельбер много концертирует (до 100 выступлений в год), он непременный участник европейских фестивалей, записывается на пластинки. (Советские любители музыки знакомы с его игрой по телевизионным передачам.) Однако вместе с опытом и возросшей уверенностью игры в его искусство проник некий холодок, налет "объективизма", вытесняя (быть может, на время) ту романтическую пылкость, которая была свойственна артисту и проявлялась, например, со всей очевидностью, в одной из его ранних записей - Концерте № 1 Брамса. Не слишком высоко были оценены его трактовки 3-го и 5-го концертов Бетховена ("эта запись, кажется, сделана чересчур рано",- заметил о второй из них К.-Х. Манн). "Его игру порой, как будто покидают музы",- писал английский критик Д. Гринхол.

Этап эволюции пианиста, запечатленный в середине 70-х годов его записями фантазии "Скиталец" Шуберта и Второй сонаты Шумана, так охарактеризовал критик из ФРГ И. Харден: "Гельбер играет оба эти произведения так, что в конце хочется воскликнуть; „Что за талантливый юноша!" Музыка течет сквозь пальцы с прекрасной естественностью, прямо-таки обезоруживающей непринужденностью: уравновешенно, красиво, с чувством выпеваемой мелодии, как и с пианистической хваткой, плавно, без спешки и угловатости, технически и музыкально округленно. Нигде не приходится сталкиваться с сомнительным интерпретаторским своеволием; позиция Гельбера состоит в том, чтобы, отказавшись от насильственных вторжений так называемого собственного „я", дать сочинениям говорить самим за себя. Только мне кажется, что по крайней мере оба данных произведения немногое говорят самому артисту. То, что он воплощает в звуках,- это, так сказать, лишь их внешняя оболочка. Выявить характерное, единственное, что их отличает,- эту задачу он видит перед собой в меньшей степени".

Цит. по книге: Григорьев Л., Платек Я. "Современные пианисты". Москва, "Советский композитор", 1990 г.

При копировании материалов сайта активная ссылка на Все пианисты. История фортепиано. обязательна!